Семинар на Орско-Халиловском металлургическом комбинате

Семинар на Орско-Халиловском металлургическом комбинате

Чудо произошло, надо полагать, в 1987 г. Тогда же я его и обнаружил. Не один я, конечно.

Столкнуться с чудом довелось при следующих обстоятельствах.

В селе Кочубеевском, что на Ставрополье, в апреле 1987 г. проходил районный партийно-хозяйственный актив.

С жизнеутверждающим докладом выступил известный специалист по проблемам села.

В зале сидели серьезные, многоопытные люди — председатели колхозов, директора совхозов, парторги хозяйств, специалисты. Обычно такая аудитория либо расспрашивает о готовящихся новых мерах «сверху», либо в форме вопросов критикует вышестоящие инстанции.

А тут вдруг вопросы совсем иного типа: — А как теперь рассматривается концепция развитого социализма?

— В чем корень бюрократизма, глубинная причина его живучести, воспроизводимости? В объединении «Оренбурггазпром» осенью того же года работники отдела труда и зарплаты допытывались, является ли рабочая сила при социализме товаром.

Постоянно действующий семинар на Орско-Халиловском металлургическом комбинате взялся сочинять коллективную концепцию хозрасчета, где высшей задачей хозрасчета признавался спокойный производительный труд.

Тогда, в Кочубеевском, уже после своего выступления я спросил собравшихся, почему у них возникли теоретические вопросы.

Ведь производственники, как правило, не упускают случая подчеркнуть свою причастность к делу в отличие от ученых, особенно обществоведов, занятых, по убеждению многих, «словами», «болтологией».

— Видите ли,- ответили мне,- нам надо определяться, на каких основах строить взаимоотношения с людьми.

Такие взаимоотношения складываются годами.

Самое главное надо знать надолго вперед, чтобы жить с народом в ладу. Сейчас время такое: есть вроде бы шанс перемен по существу.

Вот мы существо и выясняем.

И уперлись в теорию.

— Так ведь всю эту теорию без конца изучают в сети партпросвещения или экономической учебы!

Хотя бы про тот же развитой социализм…

— Да, что-то, помнится, говорили.

Но тогда это было ни к чему.